Мы родом ...

До революции духовным перевоспитанием заключенных занимались священники. Теперь их снова стали привлекать к этому. Но если до сих пор святые отцы делали это на общественных началах, то теперь их зачисляют в штат исправительных колоний. Пока это эксперимент.
Маньяк из Невского лесопарка

В Мордовии сотрудником одной из колоний стал иерей Евгений Кулдыркаев. Его паства – не только сидельцы строгого и особого режимов, но и осужденные пожизненно, кому осталось надеяться только на Бога.
Батюшка служит в Дубравлаге (так называют все 17 мордовских колоний) с 15 февраля прошлого года. По сану он – иерей, по трудовой книжке – социальный работник, потому что должности «священник» в реестре профессий нет. 

Официально он числится в штате ИК-1 – колонии особого режима. Здесь мотают срок те, у кого это уже не первая ходка и кто осужден на 15–20 лет за тяжкие преступления.
Обособленно на территории колонии стоят два кирпичных барака. Здесь сидят 156 человек, у которых руки по локоть в крови и кому свобода уже не светит.
Длинный коридор корпуса. По обе стороны – металлические двери с фотографиями сидельцев и списком статей. За каждой дверью – решетка. Пожизненников вообще не выводят туда, где решеток нет. Они здесь повсюду: на окнах камер, в душевой, в уличных боксах, похожих на вольеры, – только в них зэки имеют возможность дышать воздухом свободы раз в день по полтора часа.
В одной из камер пусто – сидельцы на работе, шьют рукавицы-верхонки. Оказаться внутри очень страшно. Время и пространство сразу сжимаются до размеров камеры, и кажется, что назад пути нет. Двухъярусные шконки аккуратно застелены – ни одной складки. Полки заставлены иконками и духовной литературой: Библия, молитвослов, жития святых. Таких книг в библиотеке колонии – целый стеллаж. Некоторые пожизненники заучивают их наизусть и цитируют потом батюшке.
– Я работаю здесь с 2001 года, – рассказывает Сергей Канаев, начальник участка пожизненного лишения свободы ИК-1. – Сколько помню, батюшки к осужденным всегда приходили. Проводили религиозные обряды: причащали, исповедовали. Но раньше для таких визитов заказывался специальный пропуск, а сейчас у отца Евгения есть свой.
Сам Канаев верующим себя не считает. Ни к психологу, ни к батюшке за разговором по душам не ходит – расслабляется рыбалкой. На стене в его кабинете висят портреты президента России, директора ФСИН, из угла сурово смотрит Феликс Дзержинский. Ни одной иконы. У Канаева свой «иконостас»: два настенных планшета с карточками-досье на каждого сидельца. Этот задушил жену за то, что хотела развестись, а заодно лишил жизни тещу и своих детей. Этот выпотрошил двух мальчишек. Здесь сидит бывший сотрудник питерской транспортной милиции Шувалов по прозвищу «маньяк из Невского лесопарка»: он задерживал девочек-подростков, пытавшихся пройти без билета, насиловал и убивал – по мотивам его уголовного дела снят один из фильмов сериала «Тайны следствия». Здесь сидит и Климук – организатор взрыва на Черкизовском рынке в Москве.
Многие из уголовников уверены, что их грехи можно замолить.
 
( Читать дальше ... )
Пустовойтов Сергей

До революции духовным перевоспитанием заключенных занимались священники. Теперь их снова стали привлекать к этому. Но если до сих пор святые отцы делали это на общественных началах, то теперь их зачисляют в штат исправительных колоний. Пока это эксперимент.
Маньяк из Невского лесопарка

В Мордовии сотрудником одной из колоний стал иерей Евгений Кулдыркаев. Его паства – не только сидельцы строгого и особого режимов, но и осужденные пожизненно, кому осталось надеяться только на Бога.
Батюшка служит в Дубравлаге (так называют все 17 мордовских колоний) с 15 февраля прошлого года. По сану он – иерей, по трудовой книжке – социальный работник, потому что должности «священник» в реестре профессий нет. 

Официально он числится в штате ИК-1 – колонии особого режима. Здесь мотают срок те, у кого это уже не первая ходка и кто осужден на 15–20 лет за тяжкие преступления.
Обособленно на территории колонии стоят два кирпичных барака. Здесь сидят 156 человек, у которых руки по локоть в крови и кому свобода уже не светит.
Длинный коридор корпуса. По обе стороны – металлические двери с фотографиями сидельцев и списком статей. За каждой дверью – решетка. Пожизненников вообще не выводят туда, где решеток нет. Они здесь повсюду: на окнах камер, в душевой, в уличных боксах, похожих на вольеры, – только в них зэки имеют возможность дышать воздухом свободы раз в день по полтора часа.
В одной из камер пусто – сидельцы на работе, шьют рукавицы-верхонки. Оказаться внутри очень страшно. Время и пространство сразу сжимаются до размеров камеры, и кажется, что назад пути нет. Двухъярусные шконки аккуратно застелены – ни одной складки. Полки заставлены иконками и духовной литературой: Библия, молитвослов, жития святых. Таких книг в библиотеке колонии – целый стеллаж. Некоторые пожизненники заучивают их наизусть и цитируют потом батюшке.
– Я работаю здесь с 2001 года, – рассказывает Сергей Канаев, начальник участка пожизненного лишения свободы ИК-1. – Сколько помню, батюшки к осужденным всегда приходили. Проводили религиозные обряды: причащали, исповедовали. Но раньше для таких визитов заказывался специальный пропуск, а сейчас у отца Евгения есть свой.
Сам Канаев верующим себя не считает. Ни к психологу, ни к батюшке за разговором по душам не ходит – расслабляется рыбалкой. На стене в его кабинете висят портреты президента России, директора ФСИН, из угла сурово смотрит Феликс Дзержинский. Ни одной иконы. У Канаева свой «иконостас»: два настенных планшета с карточками-досье на каждого сидельца. Этот задушил жену за то, что хотела развестись, а заодно лишил жизни тещу и своих детей. Этот выпотрошил двух мальчишек. Здесь сидит бывший сотрудник питерской транспортной милиции Шувалов по прозвищу «маньяк из Невского лесопарка»: он задерживал девочек-подростков, пытавшихся пройти без билета, насиловал и убивал – по мотивам его уголовного дела снят один из фильмов сериала «Тайны следствия». Здесь сидит и Климук – организатор взрыва на Черкизовском рынке в Москве.
Многие из уголовников уверены, что их грехи можно замолить.
 
( Читать дальше ... )
Пустовойтов Сергей