Мы родом ...

Повальное пьянство и воровство, апатия и смиренность. Такое описание людям на советском производстве давал американец Дэвид Саттерн, работавший в Москве корреспондентом газеты Financial Times с 1976-го по 1982 год.

Советская пропаганда в годы холодной войны описывала американскую действительность как беспрерывный ход ужасов капитализма: линчевание негров, борьба индейцев за свои права (случай Леонарда Пелтиера), голодовки протеста (случай доктора Хайдера), безработица, беззаконие спецслужб. Такой же «монетой» оплачивала советскому агитпропу американская пропагандистская машина. Характерным примером являются записки американца Дэвид Саттерна, работавшего в Москве корреспондентом газеты Financial Times с 1976-го по 1982 год. За эти 6 лет он совершил более 100 поездок по советской глубинке, взяв интервью примерно у 1 тысячи советских граждан. К примеру, Саттерн мог приехать в Вологду, чтобы отыскать там место производства и продажи знаменитого вологодского масла. Но на прилавках он обнаруживал только глыбы смёрзшейся кильки и маргарин. Одни простые вологжане объясняли ему, что всё масло сжирает Москва, другие – что в трудностях в стране виновата международная напряжённость.

В 2001 году Саттер по итогам своей работы в СССР издал книгу «Age of delirium. The decline and fall of the Soviet Union» (в вольном переводе «Век безумия. Распад Советского Союза»). Книга была издана Yale University Press.

Мы приводим отрывки из книги, в которых Саттерн описывает свои впечатления от посещения советских заводов и колхозов.

«Владимир Танчук устроился на работу на Московский трубный завод. Его внимание сразу привлекли две вещи: пол в цехе завален грудой материалов, и то, что почти каждый был пьян.
 
( Читать дальше ... )

Повальное пьянство и воровство, апатия и смиренность. Такое описание людям на советском производстве давал американец Дэвид Саттерн, работавший в Москве корреспондентом газеты Financial Times с 1976-го по 1982 год.

Советская пропаганда в годы холодной войны описывала американскую действительность как беспрерывный ход ужасов капитализма: линчевание негров, борьба индейцев за свои права (случай Леонарда Пелтиера), голодовки протеста (случай доктора Хайдера), безработица, беззаконие спецслужб. Такой же «монетой» оплачивала советскому агитпропу американская пропагандистская машина. Характерным примером являются записки американца Дэвид Саттерна, работавшего в Москве корреспондентом газеты Financial Times с 1976-го по 1982 год. За эти 6 лет он совершил более 100 поездок по советской глубинке, взяв интервью примерно у 1 тысячи советских граждан. К примеру, Саттерн мог приехать в Вологду, чтобы отыскать там место производства и продажи знаменитого вологодского масла. Но на прилавках он обнаруживал только глыбы смёрзшейся кильки и маргарин. Одни простые вологжане объясняли ему, что всё масло сжирает Москва, другие – что в трудностях в стране виновата международная напряжённость.

В 2001 году Саттер по итогам своей работы в СССР издал книгу «Age of delirium. The decline and fall of the Soviet Union» (в вольном переводе «Век безумия. Распад Советского Союза»). Книга была издана Yale University Press.

Мы приводим отрывки из книги, в которых Саттерн описывает свои впечатления от посещения советских заводов и колхозов.

«Владимир Танчук устроился на работу на Московский трубный завод. Его внимание сразу привлекли две вещи: пол в цехе завален грудой материалов, и то, что почти каждый был пьян.
 
( Читать дальше ... )

Originally posted by ur_2222 at Выходное...

Программа "Фома" на телеканале "Спас".

Говорят, что алкоголизм в России вызывает социальное одобрение. Например, не выпить за компанию считается неуважением к компании, а вид пьяного горемыки пробуждает в нас не презрение к водке, а скорее, сочувствие к проблемам и даже понимание.

«Веселие Руси есть пити» — сказал князь Владимир в X веке. Правда, пили тогда слабоалкогольное вино и медовые напитки. Водка появилась у нас лишь в XV веке, и сразу же за ее производством был введен жесткий государственный контроль. Но никакие меры «сверху» не остановили роста популярности высокоградусных жидкостей.

Говорят, что у россиян нет культуры пития — то есть нам все равно, что пить, и мы не умеем останавливаться. А можно ли этому научиться? И стоит ли это делать, живя в нашей стране?

На эти вопросы отвечает cоветник президента общественной организации «Деловая Россия» Алексей Ульянов.



Автор: МИТРОФАНОВА Алла

Программа "Фома" на телеканале "Спас".

Говорят, что алкоголизм в России вызывает социальное одобрение. Например, не выпить за компанию считается неуважением к компании, а вид пьяного горемыки пробуждает в нас не презрение к водке, а скорее, сочувствие к проблемам и даже понимание.

«Веселие Руси есть пити» — сказал князь Владимир в X веке. Правда, пили тогда слабоалкогольное вино и медовые напитки. Водка появилась у нас лишь в XV веке, и сразу же за ее производством был введен жесткий государственный контроль. Но никакие меры «сверху» не остановили роста популярности высокоградусных жидкостей.

Говорят, что у россиян нет культуры пития — то есть нам все равно, что пить, и мы не умеем останавливаться. А можно ли этому научиться? И стоит ли это делать, живя в нашей стране?

На эти вопросы отвечает cоветник президента общественной организации «Деловая Россия» Алексей Ульянов.



Автор: МИТРОФАНОВА Алла